Завантажте мобільний додаток сайту

В феврале 2020 года – пятая годовщина трагедии под Дебальцево. Тогда, среди других защитников погибли трое военных из Никополя. Один из них – сержант Андрей Асмолов, погиб 12 февраля.

Дочь погибшего воина Алена Асмолова поделилась воспоминаниями о своем отце и о тех кошмарных днях, когда семья сначала сходила с ума от неизвестности, а потом получила страшную весть. А также девушка поделилась мыслями о сегодняшней ситуации в стране.

Все это записал Олег Ольгин. NikopolNews публикует текст «без купюр».

«Для кого – то, имя Эндрю, ассоциируется с чопорным англичанином, неспешно идущим со своим фокстерьером по туманной дорожке Гайд -парка, или с тропическим ураганом, пронесшемся над Флоридой.

А у меня при этом имени перед глазами - перепаханная снарядами высотка в донецких степях. Высотка, которой я никогда не видела… Искореженный взрывами металл наблюдательной вышки. И капли крови на почерневшем от пороховой гари снегу.

Для меня имя Эндрю – это боевой позывной моего отца. Асмолова Андрея Викторовича.

Так получилось, что мои родители разошлись, когда я была еще ребенком. Увы, и такое бывает, жизнь – есть жизнь. Я жила с мамой, у папы другая семья. Но это никак не мешало, нам с ним общаться. И я всегда гордилась своим отцом. Мы часто созванивались, да и мои школьные проблемы, он воспринимал как свои... Вот так и прошли, мое детство, потом юность… Весной четырнадцатого года, я заканчивала школу. Наверное, тогда и закончилось мое детство, а началась взрослая жизнь.

Впрочем, взрослая жизнь для меня началась чуть раньше, в ноябре тринадцатого года, когда я увидела по телевизору, как моих сверстников, киевских студентов, избивают на майдане в Киеве…

Зимой четырнадцатого года, наш телевизор, был постоянно включен. Все события на майдане, мы с мамой, переживали, как свои личные радости и горести. Той зимой, я постоянно сидели в интернете. Смотрела, что и как. По телевизору смотрела новости, на пятом канале. Единственном телевизионном канале, который тогда, поддерживал Майдан.

А потом майдан победил. Вот только, радостней жить от этого, нам не стало. Конечно, все мы ждали перемен к лучшему. А вот новости были грустными. Потеря Крыма, боевики на Донбассе…

А у меня скоро выпускной. Я, той весной, постоянно созванивалась с папой. Для меня это был такой трогательный момент, чтобы на моем выпускном вечере, - были и мама, и папа. В те майские дни, я еще не знала, что папы в Никополе уже не было. О том, что он ушел в АТО, он мне не говорил. Об этом знала только мама и моя бабушка, папина мама. А нас с мамой, он поздравлял с майскими праздниками. Говорил, что в командировке, обещал вернуться, к моему выпускному вечеру.

Помню, как моя бабушка, папина мама, пришла ко мне в школу, на последний звонок. В то утро, она все время плакала. Жала мне руку. Говорила моей маме:

- Ты Аленку береги, что бы, не случилось…

Я, конечно, заинтересовалась, отчего столько слез… Начала бабушку расспрашивать, можно сказать, с пристрастием, - почему она себя, так грустно ведет?

Вот тогда бабушка и призналась, что мой папа – не уехал в командировку. Мой папа, ушел в АТО, ушел воевать, ушел добровольцем. А мне, пока учеба в школе, решили об этом не говорить…

А папа продолжал мне звонить. И теперь ему не надо было объяснять, где он. Не только мама, но и я теперь, все знала… В наших телефонных беседах, он интересовался, как у меня дела. Он никогда не говорил, что там, где он сейчас, плохо. Что там стреляют. Он всегда шутил, мол, мы тут купаемся. Отдыхаем. Рыбу ловим. Голубей жарим.

А я рассказывала папе, что собираюсь поступать в Одесский педагогический университет, что буду учиться, на социального психолога…

Помню, как в августе, перед самым моим отъездом в Одессу, позвонила бабушка и сказала, что папа приехал домой. Всего на один день. Что сегодня, он уезжает в Иловайск. Конечно, мы с мамой, тут же поехали с ним встретиться. Мама накупила кучу всяких вкусняшек. Конфеты, его любимые. Мы приехали к военкомату, где папу и других ребят, должен был забрать автобус и отвезти в воинскую часть…

Вот тогда, я впервые увидела отца в военной форме. Мы постояли пару минут… мама, конечно, начала горько плакать. Я тоже, хотя держалась, как могла… Вместе с нами, проводить папу, пришли его сослуживцы с полиции. Долго прощались. Как - то тревожно на душе было. И грустно, и тревожно…

Помню, папа меня просил, что бы я ему никогда не звонила сама. Папа сказал, что будет нам с мамой, сам звонить. Так ему удобнее. А еще, он нас все время успокаивал, мол все хорошо, не переживайте, я буду звонить вам… Так и расстались.

Когда папа звонил мне с АТО, у него постоянная грустинка в голосе была. Он пытался смеяться. Пытался нас развеселить. Всегда говорил, что все хорошо. Не переживайте. Все отлично!

Но когда они с мамой разговаривали наедине, без меня. Мама мне потом рассказывала ужасные вещи. Рассказывала о том, что там действительно происходило. А я ему в телефон и песни пела веселые. Пыталась его подбодрить. Что бы он помнил, - мы с ним. Что бы плохого не случилось – мы всегда рядом.

Я, конечно, очень переживала. Я мониторила все военные сводки, все события, которые происходили на Донбассе. Я добавила себе в друзья, на Фейсбук, всех папиных боевых друзей. Что бы знать, что все хорошо…

И действительно. Мне и друзья его боевые звонили. Говорили, что с папой все хорошо. Просто телефон, мой папа, не всегда может включить. Телефон отключен или не заряжается мобильник… но он передает тебе привет. В общем, у него все хорошо.

В конце августа, я уехала на учебу в Одессу. Домой приезжала на выходные, но не часто. А так что бы подольше погостить, приехала в Никополь, к рождеству. На новогодние праздники, папа приехал в отпуск... Отпуск ему дали на неделю. Но он пробыл в Никополе два дня. День приезда – день отъезда. Когда мы с ним встретились, он все время был на телефоне.

Даже я понимала, что его, что – то, очень сильно беспокоит, что он не с нами. Он там, на войне.

Папа постоянно дергался:

- Мне надо позвонить. Мне надо перезвонить.

Рядом с ним посидеть пару минут, было невозможно. То ему звонили. То он потом, кому - то перезванивал. Все спрашивал и расспрашивал, все ли хорошо, всего ли хватает.

Я тогда обратила внимание, что папа и внешне очень сильно изменился, у него появилась бородка. Я тогда впервые заметила, что за эти шесть месяцев, шесть военных месяцев, папа постарел. Очень сильно постарел…

Мы с мамой надеялись, что подольше побудем с папой, ведь столько всего хотелось узнать, о многом рассказать… А все сложилось, совершенно иначе… Папа сказал, что, к сожалению, он не останется на неделю. Папа сказал:

- Я завтра уезжаю…

Мы с мамой, сразу же стали его отговаривать: - Ну как же так? Ты же сказал, что на неделю. На отдых…

А на следующий день, мы пошли провожать папу на электричку. Там были еще военные, уезжавшие в АТО, несколько его боевых друзей с Никополя. Они тоже возвращались в свои воинские части.

Я делала фотографии на память. Смеялись. Они с мамой дурачились…

Было видно, что он немножко отдохнул душой. Было видно, что он рад, что вся семья рядом. Когда подъехала электричка. Мы с мамой начали плакать. А в глазах, только один вопрос: - Зачем… Зачем ты уезжаешь. Мне было физически больно от того, что он действительно уезжает.

Помню, папа тогда обнял маму и сказал ей тихо:

- Береги Алену, я больше не вернусь….

Мама стала плакать, набросилась на него:

- Не говори глупости, все будет хорошо....

Уже потом, я узнала, что он, к маме хотел вернуться, помириться. Бабушка рассказывала, что когда они ночью сидели одни, разговаривали, он ей и говорит: - Все, я хочу к Оле. Хочу с ними быть…

Папа с мамой продолжали общаться, даже тогда, когда меня рядом не было… И по телефону, он маме часто звонил. Мне было так радостно. Я надеялась, я до последнего дня надеялась, что они помирятся…

А тогда, при расставании, Мама плачет, я плачу...

А папа повторяет маме:

- Не плач, береги наш Бриллиантик, - это он меня так называл, - но я не вернусь с войны…

Вот так мы и расстались. А время шло своим чередом, прошел январь. Мы стали редко созваниваться. Папа уже не звонил, так часто, как раньше. Да если и звонил, то он умалчивал о том, что там происходит.

Это уже потом, от его боевых товарищей, я узнала, что в конце января, папа получил ранение в ногу.

Ребята говорили ему:

-Тебе срочно надо в госпиталь…

А у него на все один ответ:

- Нет, ранение не тяжелое, я вас не брошу. Я здесь останусь…я буду с вами, до последнего.

Папа выходил на связь после того, как его ранило. Но он промолчал о своем ранении. От госпитализации он отказался. Я же говорю, он всегда думает о всех и только потом, о себе. Если бы он лег в госпиталь, хотя бы на недельку. То, возможно и не участвовал в том, последнем бою! Если… но, увы, на войне нет сослагательного наклонения…

А потом связь оборвалась. И с папой, и с его друзьями. Это было Дебальцево. Папино подразделение находилось возле Новогригригорьевки. Но об этом, я узнала только через месяц. А тогда, мы с папой не могли связаться. Не могли мы связаться и с его друзьями. Их телефоны, были постоянно выключены.

Вот тогда, мы с мамой начали поднимать всех, кого только можно было поднять. Волонтеров, друзей. Знакомых, у кого были родственники в АТО. Всех.

Я переживала, во всех соц. сетях писала обращения. Просила помочь найти папу. Я обращалась к волонтерам, которые были под Дебальцево... Может хоть какая - то весточка есть?

Ответ был один: - Нет, ничего не знаем.

А связь оборвалась и, к сожалению, нам больше не удалось созвониться…

12 февраля. В этот день, погиб боец батальона Кривбасс, Асмолов Андрей Викторович. Мой папа.

Но тогда мы, всего этого, не знали. Когда нам с мамой сообщили, что папа пропал без вести, мы, конечно, стали подавать запросы в военкомат, как на без вести пропавшего. Но военкомат молчит. А с папиными сослуживцами, связи никакой. В конце – концов, мама разыскала общего знакомого, который воевал с папой. Вот от этого знакомого, мама и услышала, что после боя, мы Андрея вынесли уже не живым…

Все об этом знали, мама знала, бабушка знала. Но мне об этом, никто не сказал. Маме родственники сказали, что она должна сама, мне рассказать, про гибель папы…

Мама об этой вести, узнала раньше меня. А двадцать четвертого февраля, я в Никополь приехала, у моего племянника день рождения. Все родственники собрались за столом. Вот так сидим, празднуем, а все мои родные – какие-то потухшие. Я не могла понять, почему.

А тут, еще в соц. сети, в контакте, активизируется папин аккаунт. Я как увидела, сразу маме говорю:

- Мама смотри, папа в онлайне… огонек горит. Я сейчас ему напишу…

А мама то, знает правду, потому и кричит на меня:

– Что ты делаешь! Не надо писать!

А я пишу. Ответа нет, а потом и огонек пропадает, связь прервалась…

Потом я узнала, что папин брат, получал на свой телефон, звонки от российских боевиков… что мол, Андрей живой, что приезжайте, забирайте его…Только заплатите нам выкуп! Это они так наших ребят, заманивали на свою территорию… Мониторили наши сообщения в соц. сетях… а потом звонят родным и близким, мол, приезжайте, все хорошо… Все – таки, правильно, что тогда контакт и одноклассники закрыли, сколько горя эти российские соц. сети несли…

На следующий день, я собиралась в Одессу на учебу уезжать. Вот тогда мама подходит ко мне и говорит:

- Садись, нам надо поговорить.

- А что случилось?

- Папа погиб.

У меня слезы в глазах… говорю маме:

- Я не верю…!

Я долго этому не верила. Приехав на учебу, я все еще писала волонтерам, ребятам писала, всем знакомым. Пыталась собрать, хоть какую- то информацию. А вдруг, папа, все – таки, жив…

Один из сослуживцев, с папиного батальона, вышел на связь. Я написала ему:

- Про Асмолова, позывной Эндрю, расскажите, что вы знаете…

Он мне отвечает.

- Вам надо обратиться в днепропетровский морг. Больше я ничего сказать не могу...

Я ему отвечаю, что я вам не верю! Я продолжала волонтерам писать, все надеялась, что кто – то, может помочь.

А потом, в один из мартовских дней, я была в университете, телефон оставила на столе, пошла по своим делам. Возвращаюсь, а моя подруга, мы с ней вместе комнату снимали. Взяла меня за руку и говорит.

- Мне звонила твоя мама, она не смогла тебе дозвониться, позвонила мне…

- И что?

- Привезли твоего папу. Завтра похороны, тебе надо ехать домой.

Я в слезах, все бросаю, бегу домой. Собираю вещи. Звоню маме:

- Мама ну как же так…

Одним словом, я возвращаюсь в Никополь. Узнаю, что прощание будет возле горисполкома. Но прежде, поедем в морг, в церковной каплычке, у морга, будет отпевание.

С 12 февраля по 6 марта, папино тело, сначала было у боевиков, а потом, его привезли в днепропетровский морг… страшно об этом говорить. Но боевики и над телами погибших издевались…да и осколками все посечено… Но бабушка, папина мама, сказала:

- Нет. Гроб будет открытым, делайте что хотите, но я хочу еще раз увидеть своего сына…

И я, и мама, мы были приятно удивлены, что пришло достаточно много людей. Знакомых и незнакомых. Папины сослуживцы с полиции пришли. Если б папа не пошел добровольцем, а остался бы работать… До пенсии ему оставалось бы, буквально три года! Если бы…

Со школы, в которой я училась, были мои знакомые… Были ребята, которые с АТО вернулись, волонтеры.

Сейчас всякое о АТО говорят. А для меня, как папа рассказывал, так я и воспринимала все. И сейчас воспринимаю.

Мама всегда папу ставит в пример, а по сравнению с ним, все эти болтуны кухонные - никто. Когда говорят, что войны нет…война чисто наше внутреннее дело. Мы сами с собой воюем. Для меня такие люди – и не люди вовсе. Так, тело, с набором функциональных желаний…

Я придерживаюсь такого мнения, что некоторые люди не осознают, что там действительно происходит. А может сознательно, не хотят признавать, что у нас война с Россией?

Конечно, мне папа много чего не договаривал. Больше мама знает. Из маминых слов, я сужу о его рассказах, об этой войне. Папа в мае четырнадцатого года на войну пошел, потому что он знал, что такое российские боевики. Давно знал. Он уже воевал с русскими боевиками…

Во время конфликта в Приднестровье, он служил срочную службу. Служил в пограничных войсках. Служил в Приднестровье. Конечно, он мне всего не рассказывал, а моя мама знала, как российские диверсионные группы, тогда атаковали наши пограничные отряды. В одном из таких боев, погиб весь папин пограничный наряд. А он остался жив, потому что в ходе боя, получил тяжелую контузию и потерял сознание. Потом его, наши бойцы, с того боя вынесли. Думали, что все, не выживет, а он выжил… Правда потом, был госпиталь и долгая реабилитация…

В зону АТО мой папа ушел добровольцем, в мае 2014 года. Имея за плечами 13 лет службы в органах МВД и звание капитана. А вот воинское звание моего папы – младший сержант, пограничных войск. Кадровых военных офицеров, при первой мобилизации было очень мало, а тем более – знающих и профессиональных, и вся надежда, возлагалась на добровольцев, у которых есть боевой опыт в Афгане или в горячих точках.…

Вот и мой папа, в звании младшего сержанта, занимал майорскую должность. Начальника автослужбы и командира автовзвода, 40 отдельного батальона Кривбасс, семнадцатой отдельной танковой бригады.

Уже после папиной гибели, из рассказов его сослуживцев, я узнала, как мой отец воевал.

В августе четырнадцатого года, он одним из последних, вышел из Иловайского котла, прикрывая отход своих товарищей. Не только сам вышел, но и спас жизни, многим своим бойцам. Когда батальон, выходил из Старобешево, мой отец, был в группе прикрытия. Благодаря ему, обошлось тогда без потерь. Он не боялся брать на себя ответственность, в самых сложных ситуациях и бойцы ему верили. За бои под Иловайском, Асмолов Андрей Викторович, был представлен к ордену – «За мужність.»

Папины боевые товарищи рассказывали, что Эндрю, всегда всем помогал, всегда жил интересами своих бойцов. В батальоне все знали: - если Эндрю пообещал, то всегда выполнит. Пообещает, например, запчасти для БМП привезти – землю разроет, но привезёт! Для ребят батальона, привёз из Никополя, печки – буржуйки, с помощью наших волонтеров, собрал в Никополе и привез списанные носилки, для тяжелораненых… Тогда батальон, нуждался во всем… Вот это всё, мой папа находил и привозил в батальон…

А потом было Дебальцево. 11 февраля, россияне ввели в бой свежие кадровые подразделения российской армии. Начался вывод украинских батальонов из города. Чтобы не оказаться в котле, нашим бойцам пришлось отступать. На городской окраине находилась высота Олимп с опорным пунктом «Мойша». Вот на этом опорный пункте, бойцы батальона Кривбасс, и сдерживали атаки российских боевиков, прикрывая отступление других частей.

О том, последнем бое, мне рассказал боевой товарищ и друг моего отца. Теперь уже и наш друг, Руслан Гурской.

Руслан рассказал, как их построили и стали спрашивать, кто пойдет на вышку Олимп. Это возле опорного пункта Мойша…как мы потом узнали, это возле поселка Новогригорьевка. Окраина Дебальцево.

И вот, подразделение выстроили, командир, стал спрашивать, кто пойдет на наблюдательную вышку.

Не знаю, почему именно так получилось, но комбат, обратился к моему отцу:

- А тебе что – слабо, туда пойти…

А мой папа такой, что, если его берут на слабо… он сделает это и все!

Руслан как услышал, что папа согласился. Говорит, я пойду с тобой. Вот так они вдвоем и пошли на это задание, пошли на эту вышку.

Мне сегодня трудно судить, какая была острая необходимость, отправлять на наблюдательный пост, заместителя командира батальона. К тому же, еще и раненного в ногу… Но, со слов Руслана, офицер, давший этот приказ, не очень-то и ценил чужие жизни. За что и не пользовался уважением у своих подчиненных. В отличии от моего папы, которого солдаты любили и уважали…

Может поэтому, он и отправил папу наблюдателем, не знаю. Но, приказ есть приказ. Он, как говорится, – не обсуждается. Впрочем, как мне потом рассказала моя мама, папа не мог тогда не пойти.

Как я уже говорила, ночами, когда на передовой затишье, он маме часто звонил. Рассказывал, всю правду о войне. У него в батальоне, было много, совсем молодых ребят. Бывших детдомовцев. Многие косили от армии, за спины родителей прятались. А те ребята, кто из детдома, для них – вся Украина родина. Вот они и шли защищать свою родину, свою Украину. Папина бабушка, Матрена Тимофеевна, всю осень носки шерстяные вязала, и папе передавал. Вот для таких детдомовских ребят. Им то, посылки, не от кого было получать…

Вот что бы таких ребят, уберечь от верной гибели, папа тогда и пошел корректировать огонь батальонной артиллерии. И друг его, командир разведвзвода, Руслан Гурский, тоже пошел. Вот он и рассказал мне о тем бое…

…12 февраля начался массированный обстрел «Мойши» из миномётов. Зима, двадцать градусов мороза, всё обледенело… А снег чёрный, верхушки деревьев срезаны осколками. Российские боевики, пытались зайти в тыл наших позиций. Ни для кого сегодня, уже не секрет, что это были не донецкие шахтеры, а кадровая российская армия. И задача у неё была, не сбить наших ребят с позиций, а уничтожить. Уничтожить всех… Корректировщики огня, которыми командовал Эндрю, с наблюдательного пункта на Олимпе отреагировали... Завязался бой. В конце – концов, россияне отступили, потеряв убитыми и ранеными с полсотни боевиков…

А Руслан продолжал мне рассказывать о том бое….

- …Мы с Андреем по рации передаем ребятам координаты российских огневых точек, и по противнику ведет огонь, артиллерия нашей бригады. После неудачной атаки на «Мойшу», россияне начали артобстрел Олимпа из миномётов…

Начался второй ожесточённый штурм высоты. На этот раз, боевиков было намного больше, они были усилены бронетехникой. Высоту стали обстреливать российские Грады.

- …На вышке, - как рассказывал мне Руслан, - когда мы были на наблюдательном посту, в какой - то момент, я наклонился за флягой с водой, и тут разорвался снаряд... Осколок попал Эндрю в шею, прошив её насквозь. Второй осколок, попал мне в ногу…

Руслан попробовал перевязать папе шею, остановить кровь… а папа уже начал терять сознание.

- …Под обстрелам, не чувствуя ноги, я потащил Андрея с высотки вниз. Ступени вышки обледенели и были разбиты взрывами. Мне удалось донести Андрея до блиндажа, чуть - чуть не дошли, упали вместе. Тут же, подбежали наши ребята, нас занесли в блиндаж, оказали первую помощь. Медиков на передовой уже не было…

Пока длился штурм, невозможно было вывезти раненых и погибших. Когда же ситуация немного разрядилась, решили вывозить ребят на БМП (боевой машине пехоты). Носилок не было, подносили раненых и погибших к броне, на обычных деревянных дверях, снятых с петель. Спешили, что бы успели доставить к медикам.

В машину, на которой везли моего отца, попал снаряд с российского танка...

В том бою, на высоте Олимп, много папиных друзей погибло или попало в плен, к российским боевикам… Руслан тоже оказался в плену… Сначала считали, что Эндрю, тоже попал в плен, но потом, его нашли среди погибших…

После папиных похорон, я долго отходила. Все меня жалели, а я говорю: - не надо меня жалеть, я человек сильный. Я не люблю, когда меня жалеют. Да и характер у меня папин. Я больше думаю, как мне что - то сделать для других людей. Я не думаю, как мне будет в той или иной ситуации. Больше даю другим. Чем себе...

Когда привезли папины вещи, там была сумка с вещами. Среди вещей, папина балаклава. Сейчас она хранится в музее нашего города.

И карта, та, последняя... На листке, формата А4, папиной рукой указаны расположения сепаров. Минные поля. Их огневые точки…

А я, потом, начала собирать фотографии о папе, обзванивала парней из папиного батальона. Они мне присылали фотографии, папины фронтовые фотографии, на которых они еще все вместе…

Я часто смотрю на эти фотографии. И у меня, нет такого ощущения, что в глазах у ребят, с этих фотографий, какая - то печаль… какая - то грусть. Это радостные фотографии красивых, сильных, любящих жизнь парней. На губах у них улыбки. Чувствуется боевой дух!

Насколько я люблю их батальон! Они всегда настроены на радость. В их глазах нет грусти. И даже когда они приезжали на захоронение, они всегда о папе, рассказывали с улыбкой. О его шутках. О том, что Эндрю, всегда улыбался и шутил, был очень жизнерадостным и весёлым человеком. Шутил он даже тогда, когда было не до шуток, поднимал боевой дух многим ребятам. А еще, его друзья говорили, что он был смелым и честным…. Он был настоящим командиром!

А у меня, после таких слов, была какая - то гордость, что он такой был, таким и останется в их памяти… Эндрю, Асмолов Андрей Владимирович, мой отец.

Грустно, конечно, что так все происходит. Папа всегда говорил, вот мы разберемся с предателями на Донбассе, и тогда, мы пойдем на Киев… будем и там порядки наводить. Такие его слова, вселяли боевой дух и в меня…

Папа мне говорил:

- Мы воем не с донецкими жителями, хотя предателей и хватает. Мы воюем с российскими наемниками. А вот мирным жителям, там приходится несладко. У российских боевиков все просто: – или ты нам помогаешь, или мы расстреливаем твою семью… Вот тебе и весь русский мир… Жаль, что многие из моих соотечественников, этого так и не поняли… а может не хотят понимать!

А папа мне говорил:

- Мы воюем с российской кадровой армией. Там сила огромная. Они пришли победить. Они уверены, что победят. Потому, что чуют они свою силу. И против нашего врага – есть только один путь.

Драться! Не бежать, не отступать, не договариваться... а стать, плечом к плечу, всей страной, и драться! И если никто не отступит, то будет шанс… Какая бы сила против нас ни шла! А если кто и побежит, и такие будут, то нам надо помнить, что мы свою Украину защищаем! И верить надо, что мы победим! Надо бороться до конца. За свою цель, нами же поставленную, нам надо бороться, до конца...

Эти его слова, я всегда помню. С ними в душе, я и живу… Мама говорит, что мне передались папины черты характера. Честность, открытость… я, как и папа, всегда думаю о других людях. Никогда не позволяю себе, унизить другого человека!

В этом году, я закончила магистратуру. Хочу работать с парнями, которые с войны вернулись или пришли после ранения. Хочу работать с теми, кто нуждается в помощи социального психолога.

А еще, я хочу работать с детьми. С детьми, у которых родители погибли в АТО. Ведь моя профессия социальный работник – психолог.

Конечно, мне хотелось бы, чтобы война закончилась поскорей. Больно смотреть, на плачущих мам, чьи сыновья погибают на Донбассе. На деток, которые остались без отца.

У нас в университете, учатся несколько девочек, моих ровесниц, у которых папа погиб на войне. Девочки приехали учиться из разных городов: Одесса, Херсон, Николаев. Достаточно много среди студентов нашего университета, тех, кто потерял на этой войне близкого ему человека. И у многих из моих сокурсниц, боль в глазах чувствуется. Мы стараемся чаще собираться вместе. Больше общаться. Мы находим общий язык. У нас есть о чем поговорить. У нас общее горе… Надеюсь, после окончания университета, все мы, будем строить свою жизнь так, чтобы в ней не было горя. Не было страха, за судьбу дорогого тебе человека…

Сегодня у нас новый президент. Хорошо ли это или плохо, но люди сделали свой выбор. Вот только… Многие думают, что президентство, будет выглядеть, милым и будничным времяпрепровождением… и старая, до майдановская, жизнь будет идти, как бы своим ходом, с после майдановскими ценами…

А вот я думаю совсем о другом. У нового президента нет никакого опыта. Тем более, международного опыта. А ведь сегодня это для нас главное! Сегодня нам нужен сильный главнокомандующий! Лидер, которого любит и уважает армия.

Я у многих своих знакомых и однокурсников спрашиваю, а почему, вы за Порошенко не голосовали? А вот их ответ, меня совсем не радует, потому что очень часто, он укладывается в одну короткую фразу: «А по приколу! По приколу, чтобы посмеяться… «

Очень многие из моих сверстников, к сожалению, они и думать не хотят. Многие, ссылаясь на сериал «Слуга народа», повторяют, как хорошо заученную мантру:

- Вот он все правильно говорит.

А у меня, только один вопрос:

- Люди! А то, что этот сценарий, был написанный совершенно другим человеком, это вас не удивляет? Вас не удивляет, что вы воспринимаете актера, так, как вы воспринимаете его персонаж?

Дорогие мои друзья и знакомые! Не будет так, как в кино… Потому, что наша с вами жизнь, это не кинотеатр. И её нельзя поставить на рекламную паузу…

Честно скажу, я не знаю, кто сделал для Украины больше, чем Порошенко.

И мне становится страшно, когда его обливают грязью… Мол, собирайте чемоданы…

А то, что Порошенко принял страну в критическом состоянии. А то, что Порошенко через неделю после Майдана прилетел в Крым? Да. Да, там его встретило оцепление из российского спецназа… Были блокированы все украинские воинские части. А ведь могли и просто задержать… и потом сказать: - ну так получилось… пропал без вести… Как пропали без вести десятки, сотни украинцев, татар. Пропали в Крыму и на Донбассе.

А озабоченный Запад, развел бы руками: мол… ну что тут поделаешь… Так получилось!

Я думаю, что и сегодня, в Кремле кусают локти, что не уничтожили тогда Порошенко… Потому, что сегодня, благодаря ему, мы имеем и сильную армию, и Украинскую православную церковь, и безвиз с Европой…

Прошлым летом я была в Праге, с моим молодым человеком. И вот, на Карловом мосту, мы решили сфотографироваться. А тут, идет женщина, разговаривает по телефону на русском... Мы попросили её:

- А можно нас сфотографировать?

Сфотографировались, а потом и разговорились. Ну и, конечно же, вопрос:

- А вы откуда?

- Новосибирск.

- Одесса.

Женщина изменилась в лице…

- Это вы там, воюете сами с собой!?

Я не стала спорить. Мы просто повернулись и ушли, ушли подальше от её криков... Честно скажу, я не хотела общаться с этой женщиной. Не хотела рассказывать, как это - дочери, получать известие о смерти отца, убитого российским солдатом, на украинской земле.

А ведь этот солдат, небось и сегодня кому - то рассказывает, за рюмкой водки, как он тогда с хохлами воевал… Впрочем, я думаю, Господь, уже воздал ему должное…

- А вот беседы с европейцами, были другие. Чехи нас подбадривали. Нам говорили, что у нас действительно сильная армия! Что мы отстаиваем свою страну до последнего…

Радостно было слышать, от совершенно незнакомых тебе людей, что мы патриоты своей страны…. что наши ребята, идут воевать не для понтов, не ради денег… Мы защищаем свою Украину!

А вот к россиянам, было совсем иное отношение. Наши чешские друзья понимали, что русские, пойдут воевать куда угодно. Им все равно куда приехать: - В Сирию, в Крым, на Донбасс. Им главное приехать, что бы убивать и устанавливать свои порядки…

Так говорят в Европе, а я и задумалась: Европа это хорошо, а с кем сегодня Никополь… а с кем сейчас Одесса? Иногда смотришь на своих друзей и знакомых, и понимаешь: пятьдесят на пятьдесят…

Нет, в праздничный день, многие люди ходят в вышиванке. А вот в обычные дни? Как часто можно услышать разговор о том, что Одесса должна быть вольным городом… или присоединиться к России.

Я горжусь нашими никопольчанами, ветеранами АТО, волонтерами, просто патриотами Украины. Захотели памятник воинам, погибшим в АТО поставить - сделали! Все вместе, сплотились и сделали!

А в Одессе - каждый сам для себя. Там такого уважения нет. Ну, нету совсем… Зато, есть уважение к тем приезжим, которые привозят одесситам деньги. Много в городе россиян, много российских номеров на машинах.

И шутки шутками, но иногда увидишь, на машине с российскими номерами, такой плакатик: «Да, я россиянин, но за Украину… поэтому не режьте мои шины, пожалуйста» Иными словами: «моя хата с краю, очень удобно стоит… поэтому пожалуйста, не трогайте её! Ни белые, ни красные, ни зеленые…по крайней мере, еще годков двадцать – двадцать пять не трогайте…»

Некоторые из моих знакомых, говорят: «Мы голосуем против Порошенко. Прошу их - обоснуйте почему, а вот обосновать они и не могут…»

Ну что ж… давайте я попробую обосновать!

И так, с чего начнем? С нашего университета? Пожалуйста! Преподы в университете уже бояться требовать неправомерную выгоду для себя…

Сейчас стремно брать взятки, причем, на любом уровне. А все, кто раньше жил на взятках, конечно против Порошенко. И врачи с медсестрами, и чиновники, и все - все…

Вот и выходит: кто угодно, только не Порошенко, а то уже четвертый год для поездки на Канары, денег не хватает! Или, как говорят в Одессе: -«любовь к Украине и любовь к себе любимому, это две большие разницы…»

Впрочем, каждый волен жить так, как он хочет. Ну а я - жила, живу и буду жить так, чтобы мне, никогда не было стыдно перед моим отцом, за мою жизнь. Ни прошлую, ни настоящую, ни будущую. Будущую счастливую жизнь, в моей Украине! Вільній, заможній, незалежній!»

Копіювати посилання на матеріал

Національна служба новин - Новини України

×

Повідомлення

Failed loading XML...attributes construct errorCouldn't find end of Start Tag rss line 1Extra content at the end of the document

Зараз популярне